2021 год — год многосторонности?
Популизм, пандемия короны и глобальная смена власти ставят существующую многостороннюю систему под давление. Эксперт по политике безопасности Урсула Шредер объясняет в интервью, в котором она все еще видит повод для оптимизма.
НГ: Совсем недавно международное сотрудничество, основанное на многостороннем принципе, с популистскими правительствами и через них во многих странах было подорвано — такое впечатление. Верно? Или на дипломатическом уровне много чего происходило на заднем плане?
Урсула Шредер: Мы долгое время наблюдали несколько тенденций, которые ослабляют многостороннее сотрудничество и разрушают многостороннюю систему. Один из них — рост популистских течений, другой — кризис демократических партийных систем. Вы видите это в автократии, такой как Китай и Россия. Но вы также можете увидеть это в Европе: в Германии, Франции и Австрии мы видим, что международное сотрудничество ставится под сомнение популистскими акторами. Многосторонность размывается изнутри, но также и из-за Брексита, например, или администрации Трампа в США.
А сейчас у нас пандемия — и мы знаем, что такие кризисы могут ускорить существующие тенденции политического и социального характера.
Помимо дебатов о популизме, у нас также есть совершенно другая проблема с многосторонней системой: это глобальный сдвиг во власти, который долгое время был бременем для старой системы, созданной после окончания Второй мировой войны и предназначенной для построения ориентированных на Запад процессов принятия решений. Это означает, что сегодняшние многосторонние институты де-факто не адаптированы к текущим проблемам и нынешним отношениям сил: например, Бразилия, Индия и Китай давно хотели играть гораздо более важную роль.
НГ: Вышеупомянутые страны не соглашаются на многосторонность в соответствии с предыдущими правилами, потому что они мало что получат от этого. Вы заинтересованы в том, чтобы сначала добиться того, о чем вы мечтаете, а затем, возможно, вы будете готовы сотрудничать и снова участвовать?
Шредер: Это влияет на широкий круг стран Глобального Юга, в том числе, например, в странах Африки к югу от Сахары, которые, безусловно, занимают особое положение и недостаточно закреплены в нынешней многосторонней системе регулирования. Идут очень длительные споры о представительстве в Совете Безопасности ООН, о неравенстве в торговых отношениях — все это вопросы, которые естественным образом способствуют тому, что определенные правительства, такие как бразильское, не заинтересованы в сотрудничестве в рамках существующих систем.
Но, конечно, есть и внутриполитические причины. Если автократии не очень активны в международном сотрудничестве, это как-то связано с тем фактом, что это сотрудничество вообще нежелательно, потому что ценность международного сотрудничества как таковая не имеет отношения к системе.
НГ: Избрание Джо Байдена президентом США вселило во многие западные государства смелость в том, что международное сотрудничество и такие принципы, как демократия и верховенство закона, снова укрепляются. Какие трудности останутся — и что реально может измениться?
Шредер: Я настроен оптимистично. Конечно, есть много наблюдателей, которые говорят: даже при Байдене мы не вернемся к старому многостороннему мировому порядку. Но то же самое применимо и здесь: этот старый многосторонний мировой порядок уже находился в кризисе до президентства Дональда Трампа. С моей точки зрения, это очень позитивно, что с Байденом мы видим впереди президентство США, которое создаст надежность и доверие к процедурам многостороннего сотрудничества, что соглашения будут соблюдаться, что будут возможны упорядоченные процедуры сотрудничества. Это одна из центральных целей многосторонности.
Одна проблема, которая останется, заключается в том, что Байден может работать в Сенате, где доминируют республиканцы, с упором на внутренние дела — поэтому проблемы, стоящие перед Европейским Союзом, например, останутся большими, и он станет более активно участвовать в многосторонних форумах. должен, чем раньше.
Спросите о военных возможностях, а не о целях
НГ: В ЕС иногда может сложиться впечатление, что у него есть самые сильные противники — будь то Брексит, бюджетная блокада или антидемократические сольные усилия на национальном уровне …
Шредер: Я тоже считаю это более позитивным. Потому что проект европейской интеграции, в принципе, является самым глубоким многосторонним сотрудничеством в мире сегодня. Долгосрочные, институционально закрепленные правила сотрудничества между европейскими государствами сами по себе являются формой многосторонней политики. Поначалу неудивительно, что Европейский Союз сталкивается с внутренними вызовами, потому что это очень специфическая политическая структура, которая принесла многое многим странам Европы за долгое время.
Изначально Европа интегрировалась внутри страны, укрепила внутренний рынок и торговлю, но теперь хочет и должна также проявлять больше внешних интересов. Возникает вопрос: как преодолеть разногласия во внешней политике, некоторые из которых очень сильны между странами ЕС? В последние два-три года возникла дискуссия под названием «Европейская автономия», которая больше направлена на поиск общих позиций. Еще неизвестно, действительно ли стремление последних нескольких лет к этому привело, потому что я склонен замечать, что возникает вопрос о возможностях: чего мы можем достичь в военном отношении? Что мы должны делать в военном отношении? Но не столько о самих внешнеполитических позициях, сколько о вопросе: что мы хотим делать с этими возможностями?
НГ: Какие размеры ЕС должен учитывать в 2021 году? Например, Турция при Реджепе Тайипе Эрдогане действует все более антидемократически и против верховенства закона — и уже бросила вызов странам-членам ЕС в Средиземноморье, подвергнув их военным проверкам на прочность.
Шредер: Да, это будет интересно — роль Турции обсуждалась давно, особенно в контексте НАТО и ЕС. Но на самом деле это одна из меньших проблем. Я думаю: главные вопросы, которые, надеюсь, вернутся к рассмотрению, — это вопросы изменения климата, утраты биоразнообразия и контроля над вооружениями. Последнее также требует особенно глубокого понимания многосторонности, чтобы возродить договоры о контроле над вооружениями, которые либо уже заключены, либо находятся на грани вступления, на основе обязательных правил и сильных институтов.
Вид с воздуха на исследовательское судно Oruc Reis в сопровождении турецких военных кораблей | Источник: APgalerie Один из конфликтов, в который недавно была вовлечена Турция: спор о разведочном бурении в Средиземном море.
Участие Китая в миротворческой деятельности ООН
НГ: В чем смысл таких соглашений, как ядерная сделка с Ираном, договор «Старт 2» или истекший договор РСМД, если с момента их подписания в уравнение вошли новые факторы, которые еще не были приняты во внимание — о супертяжелом Китае?
Шредер: Действительно трудно поддерживать эти соглашения или заключать новые, если Китай хочет участвовать в них только на своих условиях. Что касается защиты климата, мы пока не видим, насколько хорошо это будет работать, но Китай пообещал значительно сократить выбросы к 2060 году, и это изначально положительный импульс.
Мы также видим во многих вмешательствах в политику мира, например, в миротворческой деятельности ООН, что Китай все больше вовлекается и входит в институты. Конечно, возникает вопрос: по каким причинам? Вопрос в том, чтобы установить и обеспечить соблюдение ваших собственных правил внутри институтов, то есть выдолбить эти институты квази-автократическим образом? Или речь идет также о завоевании легитимности и репутации за счет участия в многосторонних форумах, которые также могут быть конструктивными? В области контроля над вооружениями, безусловно, остаются без ответа большие вопросы, потому что старые договоры когда-то были подписаны на двусторонней основе между Советским Союзом и США. Сегодня возникает вопрос: как запустить трехстороннюю систему контроля над вооружениями? При Трампе это было невозможно. Теперь посмотрим, что будет.
Как реформировать старые системы?
НГ: Китай и Россия часто объединяют силы в Совете Безопасности ООН — в ущерб западным державам. Где границы того, чего ЕС и НАТО могут достичь с помощью принципа многосторонности?
Шредер: Суть многостороннего сотрудничества очень проста в том, что государства работают вместе для решения общих трансграничных проблем и вызовов — лучше, чем это могут сделать отдельные государства. А поскольку многие вызовы носят транснациональный характер, как мы видим в пандемии и климатической политике, вопрос не может заключаться в следующем: можем ли мы позволить себе меньшую многосторонность? Возникает вопрос: как мы можем революционизировать или перестроить старые системы, которые больше не функционируют должным образом? К сожалению, мы также знаем, что предложения по реформе Совета Безопасности ООН особенно трудны. Но с другой стороны, у нас есть много институтов, в том числе в системе ООН, которые все еще работают, имеют правила, которые установлены и соблюдаются, и по которым можно было бы работать. И это то, на чем вы должны сосредоточиться.
НГ: Где в настоящее время вы видите хорошо работающую многостороннюю организацию?
Шредер: Мы очень ясно увидели, что в начале пандемии короны в международной политике происходил ренессанс односторонних действий. Во время первой волны инфекций многие страны стали придерживаться классических, национальных или националистических моделей поведения: были закрыты границы и введены запреты на экспорт.
Наблюдатели были тогда весьма впечатлены тем, что в последние месяцы ЕС гораздо более тесно сотрудничал, что были запущены крупные инвестиционные инициативы Комиссии ЕС в области борьбы с пандемией или «Новый зеленый курс».
Все это ясно указывает на то, что дальнейшее сотрудничество возможно — и что в непростых условиях, например, потому что у ЕС нет абсолютно никакой компетенции в секторе здравоохранения. Я думаю, что следует ожидать большего — что ЕС будет искать компетенции, а затем принимать меры, особенно в таких трансграничных вопросах. Это также обсуждается в определенных областях политики безопасности. На данный момент я считаю тенденцию скорее положительной — но, конечно, она началась с крайне низкого уровня.